Показать содержимое по тегу: Для взрослых

Главный режиссёр Московского драматического театра имени Вахтангова Евгений Рубенович Симонов неоднократно рассказывал замечательную байку об актёре своего театра, который завёл любовницу в своём дворе, аккурат в доме напротив. Он очень гордился своей изворотливостью: ловко, мол, устроился, чего и всем мужчинам советую!

Однажды этот ловкач сказал жене, что едет на три дня в Ленинград на гастроли, а сам закатился к любовнице и все три дня резвился у неё, как только душа хотела. К концу третьего дня хозяйка попросила его вынести накопившийся мусор. Артист в майке и трико, да в домашних тапочках вышел на помойку, вытряхнул вёдра и привычно, на автопилоте – помойка‑то ведь своя, родная! – пришлёпал к себе домой. Нажал кнопку звонка и в этот момент сообразил своей похмельной башкой, что совершил большую глупость, но было уже поздно… Законная жена открыла дверь и сильно удивилась: – Откуда ты, милый?...

Представьте себе этого «изворотливого» пройдоху: в майке-алкоголичке, в трико с растянутыми коленками и в тапочках на босу ногу, с двумя пустыми мусорными вёдрами в руках да с испуганно-растерянным выражением лица... 

Так этот балбес не нашёл ничего умнее нелепейшего ответа: – Как откуда? Из Ленинграда!

В своё время актёр Михаил Державин был зятем прославленного советского маршала Семёна Михайловича Будённого. И вот однажды во время семейно-дружеского застолья, в присутствии легендарного красного конника, сидевшего во главе стола, артисты Державин и Ширвиндт начали обсуждать одну непростую нравственную коллизию.

Суть этого жизненного и творческого конфликта была такова: оба актёра трудились в Московском драматическом театре на Малой Бронной под руководством Анатолия Эфроса, но Михаила Державина позвали работать в академический театр Сатиры. С одной стороны, Эфрос был авторитетный руководитель и серьёзный режиссёр, а с другой стороны, в театре Сатиры обещали первые роли. Первых ролей Державину очень хотелось, но перед Эфросом было неловко.

Маршал Будённый послушал-послушал душевные метания-сомнения друзей-артистов и попросил уточнить, в чём, собственно, проблема. Не желая обижать старика, ему на пальцах объяснили ситуацию и даже попросили совета. Как у мудрого и пожившего человека...

Среди знакомых известного советского композитора Никиты Богословского был писатель Виталий Георгиевич Губарев, автор многочисленных статей, рассказов, одной повести и даже театральной пьесы всего об одном человеке – о пионере-герое Павлике Морозове.

Кстати, Губарев – вполне себе интересный детский писатель. Вы наверняка видели фильм-сказку «Королевство кривых зеркал», который снят по его сценарию. Но в московской богемной тусовке он был известен своей малоприятной назойливостью.

Однажды Виталий Губарев узнав, что в предновогодний вечер у Богословского соберутся друзья, позвонил композитору и совершенно категорично объявил, что тоже придёт к нему. Сообщил – и бросил трубку, совершенно не волнуясь: будут ли ему рады или нет.

Никита Владимирович подготовился к встрече навязчивого гостя весьма  основательно: он заехал в Радиокомитет к своему приятелю диктору Юрию Левитану и попросил его записать на магнитофон знаменитым торжественно-трубным голосом два заранее составленных текста.

В одном страшно секретном закрытом научно-исследовательском институте, работающем на оборонку, выращивали секретные кристаллы. Куда именно в дальнейшем их отправляли и где именно применяли, сами понимаете, является военной тайной. Могу только предположить, что эти кристаллы могли быть частью микросхем для новейших российских ракет. Доподлинно известен только один элемент из технологической цепочки их производства – на самом завершающем этапе кристаллы вымачивали в спирте. В обычном медицинском спирте в самых обычных пробирках.

И вот однажды, свежая партия секретных микрокристаллов пропала. Прямо из секретной лаборатории закрытого НИИ, в который муха без пропуска не пролетит, а без проверки не вылетит.

Переполох! Скандал! Срыв дорогостоящего военного заказа! А вдруг это работа западных разведок!? Утечка информации за бугор – это в лучшем случае увольнение и волчий билет для многих. А так вообще-то, тюрьма...

Историю эту рассказал режиссёр Марк Захаров.

Этот особый пикантный случай, негласно вошедший в историю советского театра, случился с парторгом Московского театра сатиры Георгием Ивановым. Даже спустя годы старожилы наперебой рассказывали, как однажды во время гастролей в Париже их поселили в очень скверной гостинице, с очень низкими потолками. Именно это обстоятельство, возможно сыграло свою роковую роль в поведении парторга, когда он, вошедши в санузел, увидел впервые в жизни диковинную вещь - биде...

Такое разнообразие в зарубежных возможностях взволновало парторга, и он решил... как бы это помягче выразиться... справить туда большую нужду. Последствия были непредсказуемыми. Резким движением парторг до упора открыл краник - ударил непривычно сильный напор воды и содержимое биде прилипло к металлическому потолку...

Это старая журналистская байка советских ещё времён. Газетная причём. О роковой и пикантной ошибке типографского наборщика.  

В одной крупной, известной и уважаемой газете вышла статья о передовике производства, заслуженном работнике крупной автоколонны, замечательном водителе, добром семьянине, да и просто хорошем человеке. Журналиста во время общения с ним больше всего впечатлил один удивительный технический факт - шофёр-ветеран настолько бережно относился к своему грузовику, так трепетно за ним ухаживал и грамотно его обслуживал, что старенький ЗИЛ прошёл сто тысяч километров без капитального ремонта. В самом деле, это было выдающееся достижение для советского автопрома! Тем более для трудяги-грузовика! (А может быть, человеку просто повезло с качественной сборкой качественных деталей). Более того, во время беседы бывалый водитель с гордостью сообщил корреспонденту, что 100 тыщ – это фигня, что он легко пробежит на своём старичке и больше.  

История про попугая системы "жако". Очень умная птица, что и говорить. Цитирую из Рунета с небольшой редактурой.

«В начале 90-х провожал я товарища в Эмираты. Как оказалось, навсегда. Бедуинит там и поныне. Хотел он прихватить с собою своего старого (лет 15 ему тогда уже было) и очень мудрого попугая жако. Но бравая советская таможня не пустила птичку, справедливо потребовав кучу ветеринарных бумаженций с гербовыми печатями. Утерев слезу, вручил он мне это пернатое чудо с напутствием беречь, любить, холить и лелеять.

Привез я радость эту домой. День проходит, два, неделя. Молчит мудрая птица, ни гу-гу...

Американцы утверждают, что это правдивая история.

Когда 20 июля 1969 г. на Луну высадился экипаж “Аполлона-11”, то первый человек на Луне, американский астронавт Нил Армстронг произнес всемирно известные слова: “Маленький шаг для одного человека, но огромный шаг для всего человечества! ”

Кроме того, он произнес еще несколько фраз - обычный разговор с ЦУПом и другими астронавтами, а также одну весьма загадочную фразу: “Удачи Вам, мистер Горски!”

Многие сотрудники НАСА думали, что эта фраза касалась какого-нибудь советского космонавта – потенциального конкурента по полетам на Луну, но никакого Горского ни в советской, ни в американской космической программе не были. В течение ряда лет многие спрашивали Нила Армстронга об этом неизвестном господине Горском, но он лишь краснел и загадочно улыбался в ответ.

Юмор на флоте во все времена отличался от сухопутного.

Во-первых, из-за своей специфики и большого количества морских терминов. Приведу к примеру диалог между гражданским «пиджаком» и матросом:

- Уважаемый, а где ваш боцман?

- Боцман у брашпиля (брашпиль – это механизм для подъема якоря)  

- Хм… а в какой каюте Брашпиль живёт?

Во-вторых, долгое пребывание в замкнутом пространстве с одними и теми же рожами вокруг способствует оттачиванию многоходовых шуток юмора и всевозможных розыгрышей.

В третьих, флотский контингент всегда был образованнее, интеллигентнее и утончённее «господ гусар и драгун». Грубые и пошлые шутки в стиле поручика Ржевского облекались в более изящную форму.

Ну, и в четвёртых, флотский мат (а куда же без него!?... особенно во время шторма или артиллерийской стрельбы) тоже всегда был изощрённее и витиеватее простоватого сухопутного. Почитайте на досуге замечательный рассказ под названием «Смотр» писателя-мариниста Константина Станюковича. Как же он красиво и культурно обошел все острые и солёные моменты, возникшие на борту флагманского линкора во время адмиральской проверки. Команда черноморского парусника очень долго показывала свои навыки в полной тишине и сдерживала эмоции, даже боцмана и унтер-офицеры отдавали команды без применения сильно повелительных наклонений. Но произошла небольшая заминка, и понеслось! Лавину крепких слов, которая прокатилась от простого матроса на рее до адмирала на ходовом мостике, писатель изобразил очень изящно. 

Я хочу предложить вашему внимаю великолепнейший образчик флотского юмора – байку про резиновую бабу от замечательного автора Эдуарда Овечкина (он же Legal Alien). Ссылка на первоисточник – в конце заметки.

Однажды знаменитый русский адвокат Федор Плевако защищал мужчину, которого проститутка обвинила в изнасиловании и пыталась получить с него значительную сумму якобы за нанесённую ей душевную травму. Очень ранимая оказалась жрица любви. И судя по её иску – очень меркантильная. Решила слупить с клиента ещё денег. 

Обстоятельства дела были таковы: истица утверждала, что ответчик завлек её в гостиничный номер и там над ней надругался. Мужчина же заявлял, что всё было по доброму согласию и по заранее сговоренной цене.

Последнее слово в судебном процессе было за адвокатом Фёдором Плевако. Он сказал:
- Господа присяжные заседатели, если вы присудите моего подзащитного к штрафу, то прошу из этой суммы вычесть стоимость стирки простынь, которые истица запачкала своими туфлями....